Commonspace.eu, 6 мая 2011 г.

Ответы на вопросы Денниса Саммута,

руководителя портала Commonspace.eu (Лондон)

1) Можете ли Вы рассказать о своей роли в качестве одного из первых сопредседателей Минской группы ОБСЕ, которая взялась помочь найти мирное решение нагорно-карабахского конфликта?

Если Вас интересует мое участие в урегулировании этого конфликта, то в основном оно в том, что с мая 1992 г. по сентябрь 1996 г. я был главой российской посреднической миссии. Тогда же мне было поручено участвовать и в других мирных усилиях по Карабаху, в том числе представлять Россию в стихийно возникшей с июня 1992 г. Минской группе СБСЕ. Сопредседателем МГ ОБСЕ я был намного позднее – с января 1995 г. по сентябрь 1996 г.

Мало кто знает, что ни мандата, ни решения о создании у Минской группы не было – она сложилась и постепенно обрела свою миссию де-факто (по итогам серии встреч в Риме, затем в Москве и других столицах). Фактически она как дублер подменила Минскую конференцию, но на более скромном уровне. В те годы конференцию так и не удалось созвать из-за разгара военных действий.

Тогда Россия и СБСЕ и сотрудничали, и соперничали в поисках урегулирования в Карабахе. Москва лучше знала регион и настойчивей, чем наши партнеры по Минской группе добивалась прекращения огня как первейшей задачи. Эти же предложения мы продвигали и в Минской группе, но ее усилия не были достаточно последовательными. В итоге перемирие между Азербайджаном, с одной стороны, и Арменией и Нагорным Карабахом, с другой, было достигнуто 17 лет назад при посредничестве России (с 12 мая 1994 г.).

В актив российского посредничества отнес бы также установление первых прямых контактов между Баку и Степанакертом, несколько краткосрочных перемирий между ними, определение формата переговоров между всеми тремя сторонами конфликта, ряд личных встреч руководителей сторон, первый проект мирного соглашения между тремя сторонами. Многое из этого, хотя и не сразу, было воспринято и Минской группой ОБСЕ. Россия настояла в июне 1993 г. в Риме на подчинении документов МГ реализации резолюции 822 Совета Безопасности ООН, а затем и остальных его резолюций. К сожалению, требования всех четырех резолюций СБ ООН не были выполнены из-за попыток известной стороны решить конфликт силой, что лишь расширило оккупацию её территорий. Перемирие было достигнуто, разумеется, с учетом этих резолюций, но все же на иной основе – на базе заявления Совета глав государств СНГ от 15 апреля 1994 г., который дал жесткую установку на «незамедлительное прекращение огня, всех военных действий и вслед за этим его надежное закрепление». Необходимо подчеркнуть, что последнее требование – надежное закрепление - еще не обеспечено и поныне.

Моя роль как сопредседателя МГ ОБСЕ намного меньше, ибо в условиях перемирия велись уже «более рутинные» переговоры трех сторон по проекту соглашения о прекращении вооруженного конфликта на основе, согласованной между Россией и ОБСЕ. Они были приостановлены с апреля 1997 г. ради перехода к иным методам работы со сторонами. Не уверен, что более поздние параметры и форматы переговорного процесса были перспективнее прямых переговоров трех сторон сразу по тексту соглашения, которые мы вели до того.

2) Вы были очень активно вовлечены в процесс прекращения огня между армянами и азербайджанцами после перемирия 1994 г. Как, по Вашему мнению, можно усилить режим прекращения огня до тех пор, пока будет найдено мирное решение?

Полное, повсеместное (и бессрочное!) прекращение огня далось не сразу – до него вместе с продлениями было 8 временных: одни сорваны, другие не продлены. Одно продержалось 50 дней. Это был трудный, горький, но ценный опыт. К перемирию заранее был согласован развод войск, но затем Баку отказался разводить их - ни симметрично, ни асимметрично. Прекращение боевых действий так и оставило передовые позиции сторон близко друг к другу, причем без миротворцев или нейтральных наблюдателей, что плодило инциденты. В целях их локализации и улаживания в феврале 1995 г. по инициативе России все три стороны специально заключили соглашение об укреплении режима прекращения огня, но та же сторона не желает его выполнять и всячески замалчивает, будто его и не было. Соглашение предусматривало прямые контакты между сторонами и конкретные меры по сдерживанию инцидентов, против раздувания вокруг них враждебной пропаганды. Необходимо добиться, чтобы все стороны выполняли официально подписанное соглашение, отвели с передовых позиций тяжелые вооружения и снайперов. Нагнетание напряженности и поиск мирного решения абсолютно несовместимы.

3) Существует растущая озабоченность международного сообщества в связи с тем, что МГ ОБСЕ не удаётся добиться прогресса в переговорах между Арменией и Азербайджаном по нагорно-карабахскому конфликту в то время, как количество инцидентов на линии соприкосновения продолжает расти. Каким Вам видится мирный процесс на текущий момент?

Считаю, что формат нынешних переговоров давно деформирован отстранением от них Нагорного Карабаха. Пробуксовка или медленное продвижение переговоров – не вина посредников, а следствие максималистских, нереалистических позиций сторон. Стоило бы структурно перестроить переговоры. Вести каждый раунд по двум линиям: первая – по мерам укрепления перемирия; вторая – по согласованию принципов, а затем и текста соглашения. И сейчас обсуждается и то, и другое, но это не структурировано и не закреплено.

Если на данном раунде переговоров нет продвижения по первой линии, то на сей раз отменяются обсуждения по второй. Нельзя рассчитывать на прогресс по второй линии, пока не обеспечен успех по первой. Он был бы слишком виртуален, обманчив и не лишен опасностей. Пора дать понять сторонам, что первое важнее для международного сообщества и не терпит отлагательств. Недопущение возобновления военных действий – «нулевой цикл» в созидании стабильности и мира в этом регионе.

4) С ноября 2008 г. Россия взяла на себя ведущую роль среди трёх стран сопредседателей, во главе с Президентом Медведевым, который уделяет много времени поддержке переговоров между президентами Армении и Азербайджана. Устраивает ли Россию формат МГ ОБСЕ или же она предпочитает трёхсторонний формат?

Будучи не вправе говорить за Россию, высказываю лишь личное мнение. Ещё с 1992 г., когда было много посредников, мы ставили вопрос так: все, кто искренне стремится к урегулированию этого тяжелого конфликта, а не добивается иных целей, должны поддерживать того посредника, которому удалось достичь больше других. Такая поддержка, а не ревность к успеху партнера помогала бы поискам урегулирования. Высказывали мы это и в Минской группе, но все ли партнеры хотели нас слышать?

С конца 1994 г. переговоры возложены не на МГ ОБСЕ, а на ее сопредседателей. Сейчас они работают более скоординировано, ценят стремление России обезвредить опасную мину в Закавказье и, в частности, ее возможности, поддерживают ее усилия. Они постоянно обмениваются информацией и проводят консультации по предпринимаемым шагам.

5) Существуют ли срочные меры, которые должны быть предприняты сторонами конфликта, международным сообществом с целью снижения напряженности и увеличения шансов на успех мирного процесса?

В нынешней ситуации мировое сообщество должно настаивать на заключении сторонами соглашения о неприменении силы при разрешении этого конфликта под международными гарантиями. Это дало бы двойной, обоюдополезный эффект в главных вопросах. Баку перестал бы грезить реваншем, а был бы вынужден искать развязки за столом переговоров. Армяне лишились бы предлога удерживать занятые в боях азербайджанские территории, были бы вынуждены ускорить уход.

Это предложение пока неудобно для Баку из-за его многолетних воинственных угроз, но никто другой в этом не виноват. Надо предлагать это постоянно, почти ежедневно, а не раз в год. Стоило бы установить срок действия этого соглашения – до официального оглашения результатов юридически обязывающего и подлинного волеизъявления по окончательному статусу Нагорного Карабаха (то есть со всеми возможными вариантами). Остальные меры снижения напряженности, включая вытекающие из инцидентов, регулярно обсуждать в переговорах по предлагаемой мной первой, даже самой наипервейшей линии.

17 лет назад было заключено перемирие в нагорно-карабахском конфликте. При посредничестве России три конфликтующих стороны – Азербайджан, Армения и Нагорный Карабах - подписали бессрочное соглашение о полном и повсеместном прекращении огня с 12 мая 1994 г.

С тех пор выросло целое поколение армян и азербайджанцев, не знавшее ужасов самого ожесточенного из постсоветских вооруженных конфликтов, но хлебнувшее густой смрад его последствий, миазмы взаимного недоверия и ненависти.