«Реальный Азербайджан» (Баку), 26 сентября 2005 г.

Владимир Казимиров

 

 

От партий мира - к партиям трезвости

 

Немало говорят об опыте решения проблемы Аландских островов, спорной между Финляндией и Швецией в начале минувшего века. Больше всего в Баку - как о примере для мирного решения по Нагорному Карабаху (НК) на основе автономии в составе Азербайджанской Республики (АР). В хор голосов вплетены и басы северян.

Недавняя поездка на Аланды представителей гражданского общества АР, РА и Грузии побудила одного из её участников Шахина Рзаева рассказать на-днях свои впечатления читателям «Реального Азербайджана».

Впервые интерес к аландскому опыту применительно к карабахскому конфликту проявила Межпарламентская ассамблея СНГ - ещё осенью 1993 г. Её активно поддержали МИД России и Аландский институт мира. При содействии финского правительства 21-22 декабря 1993 г. в «столице» Аландов - Мариенхамне прошёл симпозиум парламентариев Азербайджана, Армении и «избранных представителей Нагорного Карабаха». Некоторые узрели в том чуть ли ни продвижение аландской «модели» для отношений АР - НК.

Как один из инициаторов встречи обязан сказать, что не надо считать нас столь наивными. Она же проходила в разгар войны в Карабахе, после срыва прекращения огня  с 17 декабря и вспышки кровопролитнейших боев зимы 1993-94 гг. Поэтому задача там была и скромнее, и весомее: показать сторонам этнического конфликта, что есть цивилизованные, мирные взаимовыгодные средства его разрешения. Посредникам прямо были нужны у всех сторон «партии мира», чтобы противостоять ослепленным любителям силовых решений, дорого стоивших обоим народам. А парламентарии авторитетны.

Встреча глав парламентов в Бишкеке 4-5 мая 1994 г., готовившая прекращение огня в Карабахе, стала как раз продолжением встречи на Аландах, но на более высоком уровне, с более конкретной задачей. Там был представлен и Аландский институт мира. А в 1995 г. сопредседатели Минской группы ОБСЕ Финляндия и Россия провели в Мариенхамне и раунд переговоров по соглашению о прекращении вооруженного конфликта.

Образ Аландов даже 11 лет после остановки военных действий в Карабахе не утратил значения как символ решения споров разумом, а не кровью, как интеллектуальный вызов тем, кто взывает к новым кровопусканиям.

Совсем другое дело, применима ли аландская «модель» для создания «самой широкой» автономии НК в составе Азербайджана? Как подметил и Шахин Рзаев, официальный Баку так и не пожелал раскрыть начинку этой приманки. Но дело не только в этом. Сами аландцы справедливо дают понять, что «модели» как таковой нет. «Модель» для разрешения даже, казалось бы, однотипных – скажем, этнических - конфликтов понятие более чем относительное, пригодное лишь для самых общих сопоставлений. Каждый конфликт слишком специфичен, имеет свою историю и динамику, свои особые черты. Невозможно создать единую колодку и кроить по ней решение всех или многих противоборств и противостояний (либо хотя бы нескольких).

Шахин Рзаев правильно отмечает, среди прочих, два существеннейших момента. А, возможно, это - даже двуединый феномен: кровопролитие и недоверие. Шведско-финский конфликт решен бескровно, а в Карабахе была большая кровь и не раз. Уровень взаимного недоверия, а иногда и ожесточения после этого крайне высок. Пока почти ничего реально не делается, чтобы сбить его. Нельзя же всерьёз рассчитывать, что такие шажки, как выброс идеи сквозной дороги через Карабах в Нахичевань или предложение карабахским армянам избирать депутатов Милли меджлиса способны ослабить недоверие армян к политике Баку. У азербайджанцев свой счёт к Еревану, да и к Степанакерту, хотя последнему предложено поголосовать. Конструктивные нотки ещё тонут в гуле угроз, бахвальстве силой, какофонии неприязни в пропаганде. Азербайджанцы негодуют, что их нет больше в НК и 7 их районов под оккупацией, а армяне напоминают, что их выжили из Нахичевани, приводят откровения Г.Алиева, как он изменял демографию в НК.

Автор резонно назвал различие характеров наций, темпераментов северян и южан, другие факторы, но достаточно самых главных для выводов на обозримое время. Финны и шведы были сдержаннее и умереннее, не замахивались на вытеснение друг друга, а искали формулы уживчивости. Вот почему аландская «модель» для НК – идея сладостная, но, увы, пока практически не совместимая с реальными Азербайджаном и Арменией (тут без кавычек). Если параллели и пересекутся, то явно очень нескоро, хорошо бы в этом веке.

Отходя от виртуальных построений и прекраснодушных грёз, приходится считаться с тем, что мирное урегулирование нагорно-карабахского конфликта может ещё занять немало времени. Несмотря на периодические заявления обеих сторон - обнадёживающие или убаюкивающие. Официальные лица заставляют себя симулировать симптомы прогресса, но так и не смеют готовить общественное мнение к своим уступкам,  без коих никак не получить встречных подвижек. Это азбучно.

И те, и другие изображают дома ход дел, кому как выгодно. Кто же «выручит» гипнотезёров, избавит от самообольщения, будто они искусны? Кто пригласит верха говорить с народом языком сермяжной правды, а не вещать несбыточные посулы? Могут ли эту тяжкую миссию хотя бы частично, инициативно взять на себя «просвещенные» представители гражданского общества, понимающие неумолимые законы политической арифметики? Конечно, покоя это не сулит, от обвинений в капитулянтстве, а то и предательстве национальных интересов никак не страхует, а пострадавшим народам жизненно важно.

Это напоминает период, когда все стороны нуждались в «партиях мира». Нечто близкое к тому, что начинали на Аландах и продолжили в Бишкеке. Теперь нужда в партиях трезвости и реализма. Наверное, и в парламентах, действующих и будущих, нужны фракции сторонников трезвости и умеренности.