Информационное агентство REGNUM, 6 сентября 2006 г.

Владимир Казимиров

Слишком много тумана и обмана

в политике Баку по Карабаху

На днях политолог Вафа Гулузаде, который много лет был ближайшим сотрудником трех президентов Азербайджана – А.Муталибова, А.Эльчибея и Г.Алиева, весьма опрометчиво высказался по проблеме политического урегулирования в Карабахе.

Он заявил агентству REGNUM, будто нет никаких документов на переговорах по нагорно-карабахскому урегулированию. "Я, как человек, имевший в течение нескольких лет самое непосредственное отношение к переговорам, заявляю со всей ответственностью: за все время переговорного процесса сторонами не создано ни одной строчки… Ни одна из сторон не может изобличить другую в каких-либо нежелательных действиях".

Если перевести это иносказание на обычный язык: раз сторонам ни о чём не удалось договориться, то они не могут обличать друг друга в невыполнении каких-то обязательств.

Можно лишь посочувствовать такому выпадению памяти. Лучше бы В.Гулузаде и не затрагивать столь чувствительный вопрос. Мало того, что тут он сам опростоволосился, но и азербайджанская сторона в целом обрела на сей счёт просто «аховую» репутацию. Стоит поднять документы, а также коснуться достоверно известного мне по посреднической работе в 1992-96 гг.

Давно пора опубликовать автографы полномочных представителей Азербайджанской Республики (АР) под рядом документов. Среди них - С.Абиев, Н.Садыхов, М.Мамедов, А.Джалилов, Р.Гулиев, Г.Алиев.

В 1993 г. подписи этих лиц не раз стояли под обязательством вот-вот, в конкретные сроки, провести встречу высших руководителей Азербайджана и Нагорного Карабаха, но Баку пытался «замотать» его выполнение. Оно письменно повторялось при каждом прекращении огня. 12-13 сентября 1993 г. представители руководства Азербайджана и Нагорного Карабаха (А.Джалилов и нынешний министр обороны С.Абиев – А.Гукасян) продлили прекращение огня и приняли совместное коммюнике. Заинтересованный перед выборами президента АР в приостановке военных действий, Г.Алиев в нарушение всех сроков встретился с Р.Кочаряном лишь 25 сентября 1993 г., требуя не оглашать встречу и пообещав продолжение контактов.

Неоднократно те же лица обязались прекратить огонь со стороны Азербайджана. Но, несмотря на их подписи, эта сторона четырежды нарушила прекращение огня в надежде одержать верх на поле боя. Особенно памятна история со срывом прекращения огня 16 декабря 1993 г. перед контрнаступлением азербайджанских войск на разных участках фронта.

О целой серии таких договорённостей и их срывах не мог не знать Гулузаде. Если же он говорил лишь о том, что «создают» сами стороны, без участия посредников, то вот его собственные слова о документе, подписанном всеми тремя сторонами в июле 1994 г.:

«Формулировка о прекращении огня – «вплоть до заключения мирного соглашения» - была достигнута обходным путем, по телефону, минуя Москву, Париж, благодаря конструктивизму и сотрудничеству Жирайра Либаридяна, бывшего советника бывшего президента Армении Левона Тер-Петросяна, с которым я вел прямые переговоры. Эта формулировка, наряду с другими факторами, несомненно, способствовала тому, что прекращение огня приобрело устойчивый характер. Начался мирный процесс, и перестали гибнуть люди» («Зеркало», 26.12.1998).

Зачем же «со всей ответственностью» так противоречить самому себе? То ли стороны сами родили волшебную формулировку, то ли не создали «ни одной строчки»?

6 февраля 1995 г. официально вступило в силу соглашение между АР, РА и Нагорным Карабахом (НК) об укреплении режима прекращения огня, определившее порядок улаживания инцидентов на линии соприкосновения. С этой целью три стороны обменялись надёжными телефонами для прямых контактов по линии как политического, так и военного руководства.

Чуть ли не каждый день Азербайджан обвиняет армян в нарушениях прекращения огня на «линии фронта» (так её называют там), но не выполняет этого соглашения. Ереван ещё в марте 2005 г. заявил, что готов вернуться к выполнению этих обязательств. В мае с.г. Степанакерт призвал к этому Баку и Ереван. Но Баку упорно отмалчивается. Если этот документ несовершенен, Баку мог бы предложить дополнить или доработать его. Люди там продолжают гибнуть, Баку в пропаганде «стонет», но не хочет выполнять единственное соглашение, заключённое под эгидой ОБСЕ.

Обязательства возникали для сторон не только на переговорах, но и проистекали из актов международных организаций и форумов. Так Будапештский саммит ОБСЕ консенсусом решил провести переговоры между сторонами конфликта. Со стороны Г.Алиева возражений не возникло. Действующий председатель ОБСЕ прямо заявил, что стороной конфликта является и НК. Но, несмотря на это, Азербайджан 10 лет оттесняет НК от участия в переговорах.

Особь статья – обязанность государств-членов ООН выполнять резолюции Совета Безопасности. После падения Кельбаджара СБ ООН по инициативе Азербайджана принял резолюцию 822, но Баку уклонился от её выполнения, более года игнорировал главное требование – прекратить военные действия. И повтор этого требования в резолюциях 853, 874 и 884.

После резолюции 884 азербайджанские войска ещё полгода пытались вести активные боевые действия. Баку пошёл на перемирие под угрозой полного коллапса, а вовсе не ради запоздалого исполнения решений СБ ООН. Кстати, ни одного другого требования его резолюций он так и не выполнил.

Спрашивается, почему с ноября 1993 г. СБ ООН перестал принимать резолюции по Карабаху, хотя новых оказий было предостаточно? Как раз потому, что одна из сторон конфликта не выполняла их главного требования. Азербайджан первым и больше всего, в самом главном – в прекращении кровопролития - игнорировал резолюции СБ ООН.

Настойчиво требуя их выполнения лишь в части освобождения захваченных территорий, в Баку исходят из того, что ход войны давно забыт и никто не заметит фальши эдаких ревнителей резолюций СБ ООН.

В тактике Азербайджана главное сейчас - показ одиозной картины оккупации, но полностью в отрыве от того, как она возникла и почему сохраняется. Характерно, что там фактически под запретом самокритичный разбор военной кампании, анализ её издержек и ошибок. Конечно, оккупация – аномалия в современном мире. Но её никак не вырвать из динамики военных действий. Не оторвать от целого ряда отказов Баку прекратить их. От опасений, что получивший назад свои территории может в очередной раз нарушить соглашения и нанести удар по НК с более выгодных позиций.

Есть обязательства и иного происхождения - взятые АР при вхождении в международные организации. Так участники ОБСЕ признают всю десятку равноценных принципов межгосударственных отношений, однако Баку упорствует в мнимом приоритете принципа территориальной целостности. Вступая в Совет Европы, Азербайджан, как и Армения, обязался решить нагорно-карабахский конфликт исключительно мирными средствами, но редкий день проходит без угроз его официальных лиц прибегнуть к силе. Никто в Баку и не смеет напомнить статью 9 собственной конституции АР, которая отвергает войну как средство решения международных конфликтов.

Известны случаи крутого пересмотра Азербайджаном своих позиций (в мае 1994 г. он пошёл на подписание «малого соглашения» Я.Элиассона и тут же отрёкся от него). Заявления официальных лиц пестрят противоречиями (то «терпение небезгранично», то «время работает на Азербайджан»; то ничего в Париже и Бухаресте не согласовано, то осталось согласовать лишь два пункта из 8-9). Стали традиционными тактические метания Баку – обращения по карабахским проблемам в разные международные инстанции в погоне за пропагандистскими очками, что только мешает их рассмотрению и решению по существу в рамках ОБСЕ. Эти алогизмы и вихляния не свести к недостатку профессионализма – за ними кроется нечто большее.

Будем откровенны - слишком много тумана и обмана в политике Баку по Карабаху. Разве не издёвка над собственным народом воинственная кампания с участием высших должностных лиц? Неудивительно, что исходящее оттуда нередко воспринимается настороженно или с недоверием. Трафаретные трюки пропаганды (пресловутые 20% захваченных территорий, более миллиона переселенцев) и не могли дать иного эффекта.

Конечно, и армяне прибегали к разным уловкам. В начале сентября 1993 г. руководство НК публично пообещало оставить занятый накануне город Кубатлы, но не сдержало обещания. Нередко армяне возражали против предрешения статуса НК до открытия Минской конференции ОБСЕ, но были непоследовательны, требуя в пакете решить вопрос о статусе НК в первую очередь. Но при всей их изобретательности им всё-таки по несоблюдению договорённостей и актам надувательства далековато до своих оппонентов.

Сочувствую нынешним сопредседателям Минской группы ОБСЕ, которым в мученическом процессе урегулирования конфликта постоянно не хватает надёжных фиксаторов позиций сторон. Сознают ли они в трудах над «принципами» (а потом и соглашениями), что над ними всегда висит Дамоклов меч верности или неверности тому, что даже подпишут?

Конечно, дерзнувшего высказать изложенное выше ещё раз где надо выбранят (это же легче всего). А вот опровергнуть прискорбные факты, привести разумные контрдоводы не дано.

Как известно, главным препятствием к карабахскому урегулированию остаётся глубокое взаимное недоверие сторон конфликта. Оно и побуждает их добиваться в первую очередь удовлетворения собственных требований. Это наследие давних между армянами и азербайджанцами распрей и глубокий шрам недавней войны, плод ретивых пропагандистов розни и один из итогов порочного круга многолетних переговоров. Неверность своему слову, невыполнение взятых обязательств наглядно высвечивают дёрганье обманных финтов, а в итоге расширенно воспроизводят недоверие.

Казалось бы, руководство каждого государства, особенно молодого, решающего непростые задачи своего становления на международной арене, прежде всего, само заинтересовано в своей репутации как серьёзного партнера по переговорам и выполнению взятых на себя обязательств. Оно само должно тяготиться своей нечёткостью в их выполнении, всячески избегать рецидивов, подрывающих его имидж и реноме.

Но нет правил без исключения. Увы, даже ставшее модным стремление в Европу не всех избавляет от далеко не европейских стандартов.