Выступление на международной конференции

по Южному Кавказу (Ереван, 14 мая 2009 г.)

Актуальность урегулирования в Карабахе возросла не столько из-за 15 лет перемирия, сколько сразу после августовской авантюры Саакашвили, а потом под влиянием подписания Московской декларации президентами Азербайджана, Армении и России. Этому содействуют уже четвёртая за последний год встреча президентов АР и РА Ильхама Алиева и Сержа Саргсяна в Праге 7 мая (и пятая - в Санкт-Петербурге в начале июня), а также общая активизация России и США в этом процессе. Косвенно к Карабаху привлекают внимание и намётки сдвигов в армяно-турецких отношениях. Многолетний застой сменяется нарастанием ожиданий, но в основном под воздействием внешней динамики.

Пражская встреча двух президентов вызвала противоречивые оценки, но всё же пробудила надежды на известный прогресс. Вполне возможны и подвижки по тому или иному «принципу», но нельзя забывать правило: ничто не согласовано, пока не согласовано всё.

Ещё далеко не преодолен целый ряд трудностей. Нет готовности к компромиссам среди азербайджанцев и армян, включая карабахцев. Лидеры пока по-настоящему и не готовят их к уступкам. Неизбежно немалое внутреннее сопротивление им. Есть взаимоисключающие позиции двух сторон по ряду вопросов. Пока «вне игры» третья сторона – Нагорный Карабах (НК), чья судьба остаётся главной спорной проблемой конфликта.

Армян прельщает право на самоопределение народов, азербайджанцев -- принцип территориальной целостности государств, хотя оба эти принципа не применимы тут без ряда оговорок. Для армян важнее всего определить статус НК, для Баку – вернуть земли, оставленные в боях 1992-94 гг. Кстати, их оккупация стала теперь его главным козырем, хотя армяне и не смогли бы тогда расширить её, если бы не упорные, но контрпродуктивные попытки Баку одержать верх силой.

Международное сообщество возлагает поиск договоренностей по этим вопросам на самих армян и азербайджанцев. Но что же важнее всего для него самого? (Иногда полушутя мы говорим: «Лишь бы не было войны!», но ведь над этим непозволительно шутить, это слишком важно для народов). ОБСЕ, взявшейся помочь мирно решить этот конфликт, нужны собственный приоритет из приоритетов -- не допустить возобновления военных действий и свои два принципа: неприменение силы и угроз силой; мирное разрешение споров.

В любых нерешённых конфликтах всего важнее нейтрализовать угрозу возгорания вновь военных действий. Без этого политическое урегулирование вообще недостижимо, что ещё раз нашло подтверждение в Грузии.

Оптимальные и единственно разумные – переговорные, мирные средства урегулирования чрезвычайно трудоёмки, требуют немало лет или десятилетий, долготерпения, мудрости и изобретательности правящих кругов и дипслужб. Военный путь авантюристичные деятели считают решительным и быстрым, полагая, будто он поднимет им рейтинг сегодня и историческую роль завтра. Им невдомёк, что авантюра может дать как раз обратный эффект на десятилетия, а то и на века.

Если это верно вообще, то для Карабаха особенно верно! Почему?

1) Требуют особого учёта возросшее геостратегическое значение и взрывоопасность Южного Кавказа. Он уже начинает в Европе играть роль Балкан. Нигде больше нет такой остроты. О жажде силового реванша вещает лишь Баку (правда, сейчас глуше и реже). Новая война взвинтила бы напряженность, вела бы к непредсказуемым последствиям на международной арене. Участникам ОДКБ, видимо, пришлось бы рассмотреть свои обязательства. Запад извёлся бы из-за обрыва поставок нефти и газа из зоны Каспия, которым уделяет сейчас столько внимания.

2) Надо учитывать также драматизм истории взаимоотношений между двумя народами. В этом контексте нынешние задачи особенно сложны: не только разрешить данный конфликт, но и положить конец вековым столкновениям армян и азербайджанцев, открыть путь к их историческому примирению. Новая война укоренила бы вражду между ними на века.

3) Уже сейчас многие влиятельные государства и международные организации специально оглашают заявления о том, что конфликт не имеет военного решения. Они адресованы не Еревану и Степанакерту, а совсем другой столице явно как предостережение.

Новые военные действия вели бы уже не скороспелые, плохо вооружённые формирования, а регулярные, хорошо обученные и оснащенные армии, что неизбежно привело бы к масштабным жертвам и разрушениям. Несмотря на это, новая война не принесёт окончательного разрешения конфликта. Мечты о блицкриге просто провальны. Из-за примерного равенства сил сторон исход новой схватки не ясен. Шансы на быстрый успех моментально испарятся. Очевидны два неблагоприятных для зачинщика фактора: сопротивление его противника будет затягивать боевые действия, а внешняя реакция, наоборот, будет нацелена на их скорейшее свёртывание. Дадут ли «довоевать» зачинщикам войны, достичь своих целей силой? Следующий виток спирали безумия вновь посадит стороны за стол переговоров (не ясно лишь, в каких условиях). По словам американского дипломата Дэниеля Фрида, война поставит будущее Азербайджана под вопрос.

Всё это однозначно требует преградить путь войне действительно любой ценой! Именно на это должны быть направлены в первую очередь усилия международного сообщества и конкретно -- ОБСЕ.

Пока неясно, как коренная задача недопущения новой войны будет отражена в ныне искомом cопредседателями соглашении. Ни в коем случае посредники не могут считать это само собой разумеющимся или, скажем, обозначить лишь в преамбуле соглашения. Мало и общего согласия сторон с принципом неприменения силы. Важно учесть и темперамент южан, и невыполнение ими большинства требований резолюций СБ ООН, и горький опыт срывов перемирий в ходе войны, и срыв одной из сторон единственного соглашения по Карабаху под эгидой ОБСЕ – об укреплении режима прекращения огня, подписанного в феврале 1995 г.

При всей важности Московской декларации, необходим юридически обязывающий документ или особое чёткое положение во всеобъемлющем соглашении для отрезвления поборников силового реванша или упреждения превентивным ударом. Стоило бы заключить соглашение о неприменении силы при разрешении карабахского конфликта. Баку вряд ли сумеет пойти на его подписание, но это предложение и даже уход от него будут охлаждать «горячие головы», напоминая о подобных же проделках Саакашвили.

Весьма существенным делом в соглашении будет демилитаризация освобождаемых районов. Но все помнят уроки прошлого: скажем, печальный опыт Рейнской области. Поэтому необходимы профилактические меры, включая серьёзные международные гарантии, на тот случай, если и тут произойдут подобные события.

Мир может быть достигнут только лишь полным исключением заранее военных действий всеми доступными средствами. От этого зависит и претворение в жизнь будущего соглашения между сторонами, особенно уход армяно-карабахских сил с территорий Азербайджана. При надлежащих международных гарантиях оно лишит армян как необходимости, так и предлога удерживать «пояс безопасности» вокруг НК. Оно важно и если возникнет тот или иной сбой в выполнении будущего соглашения (скажем, с учётом отложенных сроков проведения референдума в НК придётся считаться с тем, что он может и не состояться).

Словом, в Карабахе необходимо принуждение всех сторон к миру, но превентивное, заблаговременное и мягкое, лишь цивилизованными политико-дипломатическими средствами, методом убеждения, путём показа нереалистичности и контрпродуктивности силовых сценариев. Немало зависит тут от решимости ОБСЕ действовать и последовательности в выполнении решений. Этого пока не видно.

Но есть ещё одно поле для принуждения к миру, на сей раз не столь элегантными средствами. Если стороны договорятся о международной операции по поддержанию мира в Карабахе, то из-за особой дороговизны она должна быть относительно краткосрочной, но достаточно эффективной. По обе стороны демилитаризованной зоны стоило бы разместить военных наблюдателей (особенно на стыках с дорогами и с открытыми для продвижения войск пространствами). А в центре, откуда ближе всего до этих линий, -- две чрезвычайно мобильных ударных группы ОПМ, способных к быстрому выдвижению для перекрытия путей продвижения войсковых групп сторон конфликта, а затем и к их вытеснению на прежние позиции.

На случай крайней необходимости (если после ухода миротворцев у кого-то проявится зуд к возобновлению военных действий) нужен ещё чёткий механизм перехода ОПМ в иное качеств -- в принуждение к миру. Участники ОПМ должны принять участие и в таком втором этапе. Предрешённость этого вопроса заранее и готовность участников к этому могут эффективно работать на охлаждение «горячих голов» и упреждение новых силовых срывов.

(Судите сами, сколько времени – причём в цейтноте -- ушло бы на согласование второго этапа в международных инстанциях и сбор участников, если не предрешить это заранее. Еще не ясно, удастся ли найти контингент на добровольной основе в условиях назревания военных действий, а тем более, когда они развязаны вновь в этом остром регионе).

По линии ООН такое сочетание двух столь различных операций просто невозможно – это совершенно разные мандаты. В отличие от ООН, у ОБСЕ нет ни опыта, ни механизма проведения ОПМ, а тем более операций по принуждению к миру. Это плохо, но хорошо то, что в ней можно попытаться провести и такую двухэтапную операцию.

Этих особых мер – подчёркиваю: профилактических, превентивных -- требуют вся специфика конфликта и в прямом смысле жизненные интересы обоих народов, да и всего мирового сообщества.

Превыше всего, Карабаху нужна сейчас дипломатия превентивная, а не припоздавшая пожарная команда, когда всё уже вспыхнет!