ПОЛЕМИКА С ЭЛЬДАРОМ НАМАЗОВЫМ, БЫВШИМ ПОМОЩНИКОМ ПРЕЗИДЕНТА АЗЕРБАЙДЖАНА
«Эхо», 19 сентября 2003 г.
	Эльдар НАМАЗОВ, президент общественного форума "Во имя Азербайджана"
Для чего язык дипломату...
Несколько месяцев назад азербайджанская общественность услышала от сопредседателей Минской группы ОБСЕ то, что было и так ясно даже неискушенным в дипломатии гражданам - до конца президентских выборов в Азербайджане не стоит ожидать каких-либо серьезных подвижек в переговорном процессе. Это вполне естественно. Во-первых, нужно дождаться итогов выборов и узнать с кем предстоит вести переговоры посредникам в дальнейшем. Во-вторых, в ходе предвыборной борьбы любая инициатива посредников может быть использована как инструмент внутриполитической борьбы за власть. В-третьих, логика предвыборной борьбы требует максимально "патриотического" поведения претендентов на власть, и поэтому обсуждать с ними какие-то компромиссы на этом этапе вообще бессмысленно. Скорее наоборот, в этой атмосфере и посредники, и международное сообщество с пониманием относятся к жестким заявлениям политиков, игре мускулов и бряцанию оружием, считая, что после выборов политики "остынут" и с ними можно будет вести нормальный переговоры. Чего никто не ожидает, и чего практически не бывает в политической практике, так это того, чтобы в разгар предвыборный борьбы политики начнут упражняться в том, кто больше готов идти на уступки противнику. Это тем более нелепо, что, повторюсь, в условиях предвыборной борьбы посредники ничего серьезного не требуют, и не тянут никого за язык. В целом ситуация в Азербайджане вполне соответствует этим прописным правилам. Претенденты на власть упражняются в жесткости заявлений, обещая освободить Карабах то за пять, то за два года. А некоторые даже за год. На этом фоне диссонансом прозвучало лишь заявление, сделанное главой МИД страны В.Гулиевым несколько недель назад. Отвечая на вопрос журналиста о возможности прямых переговоров с т.н. "НКР", он сказал, что Азербайджан чуть ли не против таких прямых переговоров, пусть только "Армения отойдет в сторону". Здесь, наверное, уместно напомнить читателям некоторые особенности этого "вопроса". Армянская дипломатия, убедившись, что добиться от международного сообщества признания независимости "НКР" невозможно, в последние годы сосредоточилась на другой, промежуточной цели - добиться изменения формата переговоров. В нынешнем формате на переговорах участвуют две стороны конфликта (Армения и Азербайджан) и две заинтересованные стороны (азербайджанская и армянская общины Нагорного Карабаха). В подобной градации выражается отношение международного сообщества к статусу сторон: Азербайджан и Армения - признанные независимые страны, а две общины таковыми не являются и не могут быть. Армянская сторона и некоторые их покровители стремятся изменить этот формат на двусторонний ("НКР" - Азербайджан). Чего они добиваются - понятно. Если Азербайджан согласится на такой формат переговоров, то Армения получает сразу несколько крупных выигрышей: а) Армения практически уходит от обвинений в агрессии и оккупации, конфликт приобретает форму конфликта между "НКР" и Азербайджаном, а не между Арменией и Азербайджаном, как есть на самом деле; б) "НКР" выступает как равноправный Азербайджанской Республике субъект переговоров, что создает для армянской стороны больше возможностей в попытках навязать миру "независимость НКР"; в) центральной темой переговоров становится статус "НКР", а такие вопросы, как освобождение оккупированных территорий, возращение беженцев становятся второстепенными, так как не "НКР" оккупирует территории Азербайджана, а Армения; г) дистанцируясь от конфликта, Армения получает возможность усилить пропагандистскую и дипломатическую активность для достижения других конкретных целей: восстановления дипотношений и открытия границ с Турцией, разблокирования коммуникаций и т.д. И все это - при продолжающейся оккупации наших территорий, неурегулированности самого конфликта. Понимая все это, Баку всегда занимал в этом вопросе ясную и принципиальную позицию - Армения совершила агрессию, ее войска стоят на оккупированных азербайджанских территориях и поэтому именно она является стороной конфликта. К тому же в четырехстороннем формате Минской группы присутствует армянская община "НК" и она может предлагать, инициировать вопросы, участвовать в обсуждениях. Одним словом, возможность говорить с Баку у представителей армянской общины Нагорного Карабаха всегда была, есть, и будет в рамках нынешнего формата, а предложения о т.н. "прямых переговорах" - просто уловка, чтобы добиться иных целей, о которых уже было сказано выше. Иначе, действительно, получается чепуха какая-то: Армения будет продолжать оккупировать азербайджанские территории, держать на нашей территории десятки тысяч солдат, сотни танков и стоять в стороне "чистенькой", а Азербайджан - спорить и дискуссировать с марионеткой Армении при посредничестве Минской группы? О чем? Об освобождении оккупированных территорий? А что, разве "НКР" их оккупировала, а не Армения? С учетом вышесказанного высказывание нашего министра выглядело достаточно странно, отличалось как минимум недосказанностью и неопределенностью. Что значит "пусть Армения отойдет в сторону"? От чего отойдет? Как отойдет? Куда отойдет? Политика Армении в отношении Азербайджана не сводится к дипломатическому противостоянию в рамках переговорного процесса. Армения совершила агрессию, оккупировала 20% наших территорий, провела этническую чистку азербайджанцев и в самой Армении и на оккупированных территориях Азербайджана, осуществляла и осуществляет экономическое разграбление захваченных территорий. Она "отойдет" от переговорного процесса, а что с остальными элементами ее политики? Естественно, все остальное останется как есть. Так зачем же за ней нести соответствующий сосуд и предлагать вымыть руки? Откровенно говоря, я сперва расценил все это как просто неудачную формулировку нашей старой позиции и предполагал, что за этим последует какое-то уточняющее заявление. Тем более, что заявление министра удивило не только меня. Спустя несколько дней глава МИД Армении В.Осканян прокомментировал слова нашего министра так: "Я сомневаюсь, что В.Гулиев мог сказать такое, но если это правда, то я приветствую его заявление". Еще через несколько дней в газете "Эхо" была опубликована перепечатка из "Независимой газеты" статьи бывшего представителя России в МГ В.Казимирова, в которой он также сослался на заявление В.Гулиева. Казимиров, как обычно, поддержал армянское требование о прямых переговорах "НКР" - Азербайджан и выразил осторожный оптимизм, что заявление В.Гулиева может означать изменение позиции Азербайджана. После всего этого, уже зная радостно-удивленную реакцию армянской стороны и их покровителей, можно было бы ожидать уточняющего заявления министра. И он его сделал. Несколько дней назад в интервью телекомпании ANS В.Гулиев опять заявил, что Азербайджан может вести прямые переговоры с "НКР", если Армения "отойдет от переговорного процесса". В любом случае заявления министра уже вызвали вредный для нас резонанс у армянской стороны и у международных посредников. Очередное свидетельство этому вчерашняя "точка зрения" В.Казимирова в "Эхо", в которой опять со ссылкой на слова В.Гулиева муссируется готовность Азербайджана идти на прямые переговоры с "НКР". Поэтому отмалчиваться дальше уже не имеет смысла. Это что - шутка? Но пост, который занимает В.Гулиев, и тема, о которой он говорит, мало подходит для таких шуток. Если это какой-то дипломатический ход, то за ним не просчитывается никакая выгода с точки зрения наших национальных интересов, разве что можно иметь в виду что-то чересчур личное или корпоративное, не имеющее никакого отношения ни к нашим национальным интересам, ни к перспективам мирного урегулирования конфликта. А если - это серьезно, тогда пусть кто-нибудь объяснит: с какой целью армянской стороне и международному сообществу накануне президентских выборов посылается месаж о готовности идти на очередную уступку агрессору? Уступку, которая может привести наше и без того сложное положение на переговорах на грань дипломатической катастрофы. __________________________________________________________________
ПИСЬМО КАЗИМИРОВА В.Н. В РЕДАКЦИЮ БАКИНСКОЙ ГАЗЕТЫ «ЭХО» 22 сентября 2003 г.
Уважаемая редакция газеты «Эхо», Внимательнейшим образом вчитался в то, как изложил 19 сентября с.г. свою «точку зрения» на формат переговоров по карабахскому урегулированию весьма уважаемый господин Эльдар Намазов. Не буду касаться его упреков в адрес Вилаята Гулиева – не мое это дело. Ограничусь суждениями о формате переговоров, а также пояснениями в связи с его замечаниями в мой адрес. Должен сразу сказать, что в этом конфликте посредникам приходилось тратить слишком много усилий на преодоление постоянных крайностей в позициях сторон. Причем в процедурных делах, пожалуй, даже больше, чем по существу спорных проблем. Нередко раунды переговоров увязали в процедурной возне, до сути главных проблем даже не доходили, либо ту или иную сторону тут же заклинивало в них как бы «в отместку» за неблагоприятный для нее подход к процедурам. В других конфликтах переговоры между сторонами проходили в этой части не столь болезненно. (Как послу СССР в Луанде мне приходилось участвовать в переговорах по урегулированию на Юго-Западе Африки и внутри Анголы, хотя конфигурация конфликта была там не двухмерной, как обычно, и даже не трехмерной, как в Карабахе, а куда сложнее – в разной степени участниками конфликта были правительство Анголы, УНИТА, ЮАР, СВАПО, Куба, а косвенно даже США и СССР. Тем не менее, те переговоры не завязли в процедурных препирательствах, гораздо быстрее охватили существо проблем и были успешно завершены за три года; другое дело – рецедивы гражданской войны в Анголе из-за маниакальной одержимости Савимби, несмотря на соглашения, достигнутые в Лиссабоне и Лусаке). Будем откровенны: молодые дипслужбы Закавказья не избежали синдрома ущербности, нередко перестраховочно ограждая себя от мнимых опасностей. Отсюда – неистовое завышение веса процедурных проблем даже в ущерб вопросам существа. Баку считает противостоящей стороной Ереван, обвиняет Армению в агрессии и с 1993 г. избегает переговоров со Степанакертом, опасаясь признать его стороной конфликта, чтобы, дескать, не потакать сепаратистам. Ереван долго утверждал, что конфликт, мол, только между властями Азербайджана и населением Нагорного Карабаха, и не признавал своего участия в военных действиях. Борьба вокруг того, кто же является сторонами в этом конфликте, идёт уже 10 лет, а воз урегулирования и ныне там. Э.Намазов вновь раскручивает эту тему, допуская, к сожалению, ряд неточностей. Россия, раньше других посредников взявшая четкий курс на приоритет прекращения кровопролития в Карабахе, могла достичь этого лишь на реалистической основе, без «идеологем», которыми грешили сами стороны – добившись, чтобы прекратили огонь все участники конфликта, все, кто реально имел и задействовал свои вооруженные силы. Москва последовательно добивалась от Еревана признания своего участия в конфликте и всячески содействовала прямым контактам между всеми его сторонами, в том числе по линии Баку-Степанакерт. В 1993 г. при содействии России именно между Баку и Степанакертом (ещё до участия Еревана) 10 раз заключались различные договоренности об ограничении военных действий, в основном о прекращении огня или его продлении. В целом соблюдаемое и поныне соглашение о прекращении огня (с 12 мая 1994 г.) подписано как раз всеми тремя сторонами в конфликте. Трехстороннее понимание конфликта возобладало потом и в минской группе, и среди сопредседателей минского процесса. Да, предусматривалось, что в Минской конференции СБСЕ по Нагорному Карабаху примут участие 11 государств и две заинтересованных стороны от НК, но в 1992 г. Азербайджан не дал её открыть. Тогда возникла эрзац-структура - минская группа, тщетно копировавшая формат участия в Конференции. На деле же т.н. «четырехсторонний формат минской группы» рухнул вместе с провалом ею роли коллективного посредника, которую пришлось затем передать её сопредседателям, а минская группа стала лишь механизмом для консультаций (кстати, все более редких и формальных). Но и прежде минская группа не раз была вынуждена считаться с несогласием НК на свои предложения, что показывало реальный статус НК в жизни как стороны в конфликте, а не только заинтересованной стороны. Об этом же говорит и ряд формулировок в тех самых резолюциях СБ ООН, выполнения которых столь часто требуют теперь в Баку. Все переговоры в 1994-97 гг. (сначала при посредничестве России, а затем сопредседателей минского процесса) велись между тремя конфликтующими сторонами. Будапештский саммит ОБСЕ поручил сопредседателям провести переговоры между всеми сторонами в конфликте, а не в каком-то ином формате. Сопредседатели всегда считали Нагорный Карабах третьей конфликтующей стороной. Именно трем сторонам, включая НК, были адресованы предложения сопредседательства в 1997-98 гг. Лишь с 1999 г. встречи президентов Азербайджана и Армении создали внешнюю видимость перехода к двустороннему формату переговоров, хотя в лице Р.Кочаряна фактически был представлен и Нагорный Карабах. Как я понимаю, это было временной тактической уступкой Р.Кочаряна Г.Алиеву. Сопредседатели никогда не скрывали, что считают необходимым подключение НК к переговорному процессу. Вот в каком формате годами шли переговоры. Э.Намазов не мог не знать всего этого. Поэтому надо ещё разобраться, только ли армяне стремятся изменить формат переговоров на двусторонний. Общеизвестно, что субъектами урегулирования вооруженных конфликтов становятся конфликтующие стороны. Не обязательно государства, но и те, что не обладают признанной государственностью или даже не претендуют на нее (в упомянутом мной примере ими были УНИТА и СВАПО, в других случаях – Приднестровье, Южная Осетия, Абхазия). В переговорном процессе последние чаще всего противостоят признанному государству. Но это не придает им государственного статуса и не уязвляет государство, стремящееся мирно разрешить конфликт на благо народа. Согласен с Э.Намазовым лишь насчет неприемлемости новых попыток сделать формат переговоров двусторонним. Армения - как бы ни мудрствовали в Ереване - прямой участник конфликта, ей не уйти от переговоров. Но, на мой взгляд, бесполезно игнорировать НК как сторону в конфликте и пытаться ограничить переговорный процесс участием Армении и Азербайджана. В московской прессе мне уже приходилось высказываться за реалистический формат переговоров: вопросы, касающиеся всех сторон конфликта, должны рассматриваться «втроем», специфические – либо с Арменией, либо с НК (в зависимости от сути вопроса), а третья сторона присутствует при этом лишь в роли наблюдателя. При таком гибком формате одна из армянских сторон как бы наполовину «отходит от переговорного процесса», чтобы в других случаях активно участвовать в нем. Конечно, стороны найдут, что оспорить и в этой схеме, но она опять же являет собой отказ от крайностей - в пользу «золотой середины». При международном посредничестве она смягчала бы противоречия, ничем не затрудняла бы реальный поиск договоренностей по самой сути спорных проблем. Что касается прямых контактов между сторонами в конфликте, это не уловка: за них высказывались все посредники, а также СБ ООН в своих резолюциях 1993 г. Но главное пора понять, что процедурные вопросы – полезное вспомогательное средство, а не самоцель переговорного процесса. Слишком сложен этот конфликт, чтобы усугублять его ещё и жесткостью чисто процедурных противостояний. С самыми добрыми пожеланиями, В.Казимиров